Время Петрова поста, апогеем которого является праздник святых первоверховных апостолов Петра и Павла — возможность поразмышлять об одном из важнейших свойств нашей Церкви — ее апостольстве. Апостольской мы ее называем не только потому, что она утверждена апостолами и сохранила их преемственность по сей день, но и потому еще, что это — ее главное призвание: быть посланницей в мир для проповеди о Христе. И в этом — задача каждого из нас: кто каким талантом наделен, тем и свидетельствовать о Евангельской Истине.
А проявляться наша евангельская миссия может по-разному, главное, чтобы из поколения в поколение передавалась вера, стремление служить Богу, преданность церкви. И героиня сегодняшней рубрики «Люди нашего храма» — Вера Сафронкова — удивительный пример преемственности поколений: она одновременно дочь, мама и бабушка, и все четыре поколения — в церкви, рядом с нами в молитве и Евхаристии.
Сегодня Вера расскажет нам о том, каково это — быть и дочерью, и бабушкой, как можно работать и проповедовать, как молиться и верить в чудеса.
«Когда у меня родился внук меня так «шибануло», и я написала стих:
Я вчера бабулей стала,
Cвоей мамочке сказала:
До чего ж ты дожила?!
Ты ведь бабку родила!
И с тех пор стала писать детские стихи — обо всем, что вижу» — так не без юмора отнеслась Вера к новой роли бабушки. Сейчас внуки уже взрослые парни, выше бабули. А накопившиеся за эти годы детские стихи она мечтает проиллюстрировать и издать книжку. Хотя к своему творчеству она сама относится очень самокритично.
«Я считаю, что в моих стихах мало поэзии. Есть проблески, но по сути — это рифмованные формулы. Если у человека есть, что сказать, он найдет, как это сделать. Иногда у меня даже проявлялся профессионализм: когда, например, нужно было написать что-то под заказ — я, бывало, мучаюсь, мучаюсь, и получается! Но каждый раз, когда напишу — найдет что-то, некое откровение — мне кажется, что это уже в последний раз и больше никогда не получится. Батюшка меня называет поэтом, но это не так. Я медик, и хороший! И советую ко мне обращаться, потому что много знаю надежных рецептов, много народных, безвредных».
Вера 40 лет отработала фельдшером и очень любит своего небесного «коллегу»: «Сколько мне помогал святой Пантелеимон! Сколько исцелял! Мы всегда на работе читали акафист ему».
С ним у Веры связано еще и чудесное детское воспоминание: «Как-то в детстве — мне было 11 лет — он приснился моей сестре: приходи, говорит, в храм, я тебя исцелю, завтра будет мой праздник. А она уже год болела. Родители в тот день работали, совпали смены, а нам сказали, что в церкви праздник, и надо нам идти в храм. Я тогда и не знала, кто такие святые. И вот пришли мы в храм, а там так хорошо, тихо, подошли к аналою — а там его икона! И сестра его узнала».
Может быть, уже тогда святой врачеватель знал, что из юной Веры получится медик, способный помочь не только телу, но и душе больного — возносимыми за него молитвами, упованием на всесильную Божью руку. А спасать приходилось и тех, кто сам спасает сотни душ: «В Троицком храме, когда меня крестили, служил начинающий священник отец Константин, а потом я в реанимации его спасала, когда он умирал от прободной язвы».
Не скрывает Вера не только свою любовь и способности к медицине, но и пылкий нрав, который доставлял ей на работе немало хлопот, а порой приводил и к вовсе курьезным ситуациям: «Когда я работала, у меня трудовая книжка была 2 тома: я, бывало, поругаюсь, всё выскажу и ухожу. Потом с годами остепенилась и стала терпеть. Но помню однажды сильно напугала начальника. Мне было 23 года, я была красавица, и больше всего ценила целомудрие и трудолюбие, много было завистников, и ему наговорили на меня, а он мне и высказал это. А я налетела, схватила его за грудки и от досады судом за клевету стала грозить (смеется). Теперь на пенсии так хорошо, не надо никому подчиняться».
И хотя трудовой стаж Веры позволяет больше не работать, забот остается немало: «Я трудоголик, это очень плохо. Папа у меня из аристократов — его мама была княжна, учитель русского и литературы (оттуда, наверное, у меня и чувство слова). А мама из крестьянок, и от мамы я унаследовала грязные ногти и в земле копаться. В Корнево у нас избушка и огород почти 20 соток. Сейчас я одна его обрабатываю, моя бригада уменьшилась до меня одной. Я живу на отшибе и добираюсь, как придется. Велосипед для меня это всё: я на нем — и на капельницы, и в магазин, а порой и в храм».
Видя такую активность Веры, трудно было удержаться от вопроса о ее возрасте, и эту дамскую тайну она разрешила раскрыть — ей 67! А о сохранении себя в форме Вера рассказала сама: «Я такую зарядку делаю по утрам, еще до еды, что спортсменам и не снилось: и для пресса, и на голове стою!»
А еще на руках у нее старенькая мама, в следующем году которой исполнится ни много ни мало — целый век. «Мы жили в воинской части, родители там и познакомились. Папа там служил, а мама в 42-м году ушла из блокады туда пешком, сначала была прачкой, потом официанткой, а затем и телефонисткой. Вот там и появилась я».
«Меня принесли крестить, когда мне было 6 месяцев, и с тех пор я в храме. Во всеволожский храм Святой Троицы я ходила с мамой и сестрой, когда там еще почти никого не было, а тем более детей. Одни бабушки, и я стояла с ними. Я помню, у алтаря била поклоны по два часа без перерыва. Мама говорила: «Отдохни». Бабушки, глядя на меня, плакали. А я молилась на батюшку — он такой весь седой был, старенький, и я думала, что это Бог. Сначала мама меня принесла в храм, а потом я ее тащила — пойдем, говорю, в храм, чтобы не умереть».
А когда в Романовке появилась новая церковь, Вера пришла сюда и так осталась в нашем приходе: «Мы на Покров поехали с внуком в храм во Всеволожск, а нам сказали там, что все батюшки в Романовке, что там освящают церковь. Я сюда и приехала, так узнала и отца Михаила. Когда я родилась, одновременно у меня родился сосед Дорожкин, мы дружили с ним. Вот и последний мой друг, наверное, будет Дорожкин: дорожку мне покажет! Надеюсь, Бог даст прежде покаяние…
Я помню, когда пришла в новый храм, разговорилась со свечницей Татьяной, говорю, что сестре 65 и никак внуков у нее нет. А Татьяна рассказала, что и ей 65, и что сегодня ночью родилась у нее внучка. И меня тогда прямо осенило, что и у нас тоже будет, и вот эта уверенность дала плоды: через два дня дочь ее зачала и родила внучку!
Если сильно молишься, то надоедаешь Богу, и Он все сделает тебе. Полетела как-то дочь отдыхать, а я такой паникер, так страшно было, и я молилась, молилась, акафисты уж все прочитала, и сил никаких больше нет, а впереди еще час пути, и вдруг звонок! Такой, говорит дочь, попутный ветер был, даже экипаж удивился. Для меня это было, как манна небесная. Но когда просишь, надо приложить силу, труд, надо кровавый пот пролить. А чтобы не ошибиться в прошениях, надо брать благословение. Просила я как-то благословение на экзамен. Батюшка благословил, но сказал только не планировать вперед, может быть, по другому сценарию всё пойдет. Так и вышло! И еще лучше оказалось!»
Вот такие простые чудеса случаются в жизни искренне верующих, главное, замечать их и чувствовать, что во всем — всех спасающий Божий промысл.
А еще Вера очень любит Псково-Печерскую обитель: «Печеры — моя духовная родина. Я там не устаю — ни на службе, нигде! Там можно до 100 лет дожить, я там душой отдыхаю, там другое измерение, совершенно открыто небо! Остаться бы в Печерах келейницей, ухаживать за батюшкой стареньким…»
А пока Бог не направил Веру по этому пути, она продолжает радовать нас своими стихотворными сочинениями, добрыми советами и просто присутствием в храме — со всеми ее близкими. «Прихожане — это наша одна семья, все друг о друге помнят, спрашивают, молятся. Кто не хочет быть одиноким, приходи сюда! Здесь мы все кровные родственники — соединенные Кровью Спасителя».